Прежде чем говорить о Цзи Юне и его творчестве, следует сказать несколько слов об общественно-политической ситуации в Китае в XVII в. «Вторжение на территорию Китая маньчжурских захватчиков, вступивших в сговор с китайской феодальной верхушкой, встретило героическое сопротивление народа. Установление маньчжурской династии Цинн, проводившей политику жесточайшего политического, экономического и национального гнета, привело в движение феодальную оппозицию. Многие из писателей и ученых с оружием в руках боролись за независимость своей родины, став во главе сформированных на их средства отрядов сопротивления врагу, а потерпев поражение в этой неравной борьбе, прятались в лесах и горах, скрываясь от преследований правительства или от попыток маньчжуров переманить их на свою сторону».

Сразу после установления маньчжурской династии были запрещены всяческие объединения, начались преследования инакомыслящих, репрессии и аресты. В 1769 г. вышел указ об уничтожении запрещенных книг, и с 1774 по 1782 были публично сожжены 13862 книги, а более 2000 – запрещены.

Для популяризации своей династии, маньчжуры объявили себя истинными последователями конфуцианского учения. Используя систему государственных экзаменов, без которых невозможно было получить ни одну должность, они постепенно сменили темы экзаменационных сочинений с экономики и управления на эссе, в основе которых лежали цитаты из конфуцианского канона. Также цинскими правителями поощрялось компиляторство, подражания древности, абстрактные исследования. Многие ученые привлекались для составления разных словарей и энциклопедий.

Жесточайшая цензура, насаждение неоконфуцианства, репрессии и казни писателей привели к тому, что последние предпочитали не привлекать к себе внимания. «На смену научным открытиям ученых XVII в. по вопросам аутентичности конфуцианского канона, на смену материалистическим концепциям ранних просветителей приходит приходит увлечение чисто филологическими исследованиями. Наступает спад просветительских тенденций в литературе […] даже имевший столь славные традиции историко-героический роман к этому времени вырождается в ортодоксальную литературу, прославлявшую карателей крестьянского и национально-освободительного движения».

В такой обстановке появляются рассказы Цзи Юня, в которых сатирически изображены педанты-начетчики и взяточничество чиновников, падение нравов, пропагандируется борьба против ортодоксальной интерпретации конфуцианского канона и превращения его в догмат, призыв к добру. «Заметки из хижины Великое в малом» Цзи Юня возрождают просветительские тенденции, оплодотворившие китайской литературу XVIII в. идеями равенства людей, «естественных прав» человека, ценности отдельного человека вне зависимости от его происхождения и общественного положения.»

Цзи Юнь прожил долгую и в целом благополучную жизнь. Он быстро продвигался по служебной лестнице, был авторитетным ученым своего времени. Это, а также его конфуцианское образование и жесткие цензурные условия, сформировали его «относительно спокойный тон «этической» критики».

Цзи Юнь родился 3 августа 1724 г. в уезде Сяньсянь (нынешняя провинция Хэбей) в семье сановника Цзи Юн-шу. В 30 лет получил первую ученую степень сюцая, в 1747 г. – вторую, а в 1754 г. сдал экзамены в столице на степень цзиньши. Вскоре получил должность редактора в академии Ханьлинь, затем был инспекторм школ в провинции Фуцзянь, но в 1768 г. был обвинен в разглашении государственной тайны и сослан в Урумчи. В 1771. Цзи Юня простили и вернули в Пекин. Цзи Юнь был одним из редакторов «Каталога Полного свода четырех сокровищниц» - книг, которые собирались для императорской библиотеки (3448 книг, влюченных в библиотеку и 6783 книги упомянутых). Работа продолжалась более 10 лет. В 1789 г. Цзи Юнь был направлен в Луаньян наблюдателем над работой переписчиков. Там и был написан первый сборник рассказов – «Записи, сделанные летом Луаньяне». Также служил в палате обрядов, был главным экзаменатором, начальником цензората, военной палаты и даже наставником наследного принца. Умер Цзи Юнь 14 марта 1804 г.

Цзи Юнь был крупным ученым с разносторонними интересами, известен своими филологическими исследованиями, изданием ряда поэтических антологий, как автор многих предисловий и поэт. Славу ему принесли «Заметки из хижины Великое в малом», собранные и опубликованные его учеником Шэн Ши-янем в 1800 г. Они состоят из пяти сборников: «Записи, сделанные летом в Луаньяни» - 1789 г., «Так я слышал» - 1791 г., «Записки о разном, составленные к западу от софоры»– 1792 г., «Не принимайте всерьез» - 1793 г., «Продолжение луаньянских записей» - 1798 г.

Европейскому читателю творчество Цзи Юня почти неизвестно. Что же касается оценки Цзи Юня в Китае, то после смерти он был забыт на многие годы. Современная оценка его рассказов также неоднозначна, т.к. « на концепции многих китайских литературоведов накладывали отпечаток вульгарный социологизм, неисторичность подхода к литературным явлениям, догматизм, из сферы политики перешедший в сферу литературоведения и литературной критики.

Произведения Цзи Юня написаны в жанре бизци сяошо. Первоначальное значение термина включало в себя то, «что говорят простолюдины», народные мнения, обычаи и т.п. Позднее под ними стали понимать повествовательную прозу. Сам Цзи Юнь делих сяошо на три категории:

1. Повествования о различных событиях, смешанные описания.

2. Записи о чудесах.

3. Анекдоты.

Сейчас под ним подразумевается тип повествовательной прозы, включающий произведения как фабульного характера, так и описательного. Цзи Юнь создал сборник смешанных записей, где в основе фабульных произведений – авторский замысел, а правдоподобность придается ссылками на свидетелей или рассказчиков, делается определенный назидательный вывод.

«Цзи Юнь мыслит не социальными, а этическими категориями, поэтому в его рассказах сверхъестественные существа исправляют не нарушение социальной справедливости, а испорченные нравы. Лисы у него издеваются не над чиновниками вообще как представителями определенной социальной категории, а над определенным человеком, забывшим о своем долге, или чванящимся своим положением, или злоупотребляющим им.» Лисы, как и бесы, у Цзи Юня часто похожи на людей, ведут себя как люди или подражают человеческому поведению. Это делалось для того, чтобы читатель поверил в достоверность рассказов, так как для необразованного человека реальность духов не подлежала сомнению. Поступки же сверхъестественных сил подчинены собственной логике – они видят все, что делают люди, и награждают либо наказывают каждого по заслугам. Это делалось для большего воздействия и воспитания читателя.

Основными идеями рассказов Цзи Юня О.Фишман выделяет идею добра, побеждающего зло, идею силы нравственного примера, который должен направить людей. Также О.Фишман подчеркивает важность названия коллекции – «Заметки из хижины Великое в малом»: «писатель как бы говорит этим названием, что в малых эпизодах, случаях […] кроются великие нравственные законы».

В целом структура рассказов Цзи Юня аналогична структуре рассказов Юань Мэя, упоминавшихся выше. Но иногда Цзи Юнь вводит дополнительный эпизод, придающий дидактичность или разъясняющий мораль, дающий авторскую оценку событиям.

Цзи Юнь проявляет определенный интерес к Западу, что можно объяснить работой европейских миссионеров в Китае. Некоторые ученые считают, что они сыграли важную роль в развитии идеологии периода Цин, а также «в расширении критического движения против конфуцианской ортодоксии»

В некоторых заметках и рассуждениях писатель предстает противником суеверий, рационалистом, готовым объяснить некоторые вещи естественными природными причинами. Публицистические заметки Цзи Юня отражают его взгляды на современную ему действительность и его общественную позицию, например, порицает систему экзаменов, породившую начетчиков. «публицистическая острота отличает и рассуждения о положении слуг и рабов, жизнь которых фактически принадлежала их хозяевам (так же смелы рассказы, в которых Цзи Юнь протестует против жестокостей, совершаемых хозяевами в отношении не только слуг, но и наложниц; […]). Между тем, законы были на стороне хозяев, и протест Цзи Юня был актом гражданского мужества, отмеченным Лу Синем.»

Интересн прием, используемый Цзи Юнеем в ряде рассказов – повторение сюжетов на одну и ту же тему, для того, чтобы полнее подтвердить одну и ту же идею – общественные нравы в упадке, а просвещенные люди должны исправлять их собственным примером. Это отражение конфуцианского воспитания и идеи о возможности исправить человека, заключив его в определенные моральные рамки, систему моральных ценностей. Для этой же цели – донесение нравственного урока - Цзи Юнь использовал и буддийскую теорию воздаяния, не будучи сам буддистом.

«Поэтому его произведения, хотя в них и не было явно политического антифеодального и антиманчжурского острия, вплетались в общую идеологию китайского Просвещения […] идеологами китайского просвещения были на одном фланге сторонники «просвещенной монархии», на другом – борцы за свержение абсолютизма; в произведениях одних просветителей содержалась сокрушительная критика феодальных установлений, в произведениях других превалировала вера в решающую роль воспитания и образования людей[…]».

С точки зрения смелости гражданской позиции Цзи Юнь не является политическим писателем, но моральные наставления в некоторых случаях касаются политических ситуаций, что в условиях деспотической жесткой цензуры могло привести к печальным для него последствиям. О.Фишман связывает это с отличием восприятия в европейской и китайской культурах – например, критика чиновника в Китае воспринималась не как неодобрение действий частного лица, а как коррупция бюрократического аппарата в целом. Цзи Юню удалось, не нападая на феодальную систему общества непосредственно, через частности показать ее недостатки.

«Этот тип критики выглядел как наведение порядка в признаваемом писателем мире, а не как критика самого этого мира. Но по существу это было частью общепросветительской антифеодальной критики всего «неразумного», «аморального», «противоестественного».

Китайский учёный Ван Цзы-юнь, член экспедиции, обследовавшей памятники культуры Синьцзяна, опубликовал интересное сообщение о вновь обнаруженных каменных изваяниях и петроглифах этой северо-западной области Китая.

Уже в начале II в. до н.э. через Синьцзян был проложен из Китая на запад путь, сыгравший важную роль в культурных связях китайского народа с западными соседями. До наших дней в этих районах сохранились развалины древних буддийских храмов и прекрасная буддийская настенная живопись.

Большой интерес представляют и древние каменные изваяния, обнаруженные в области Чжаосу - Хоргос спецрайона Или, расположенного в северо-западной части Синьцзяна на границе с Казахской ССР. Они найдены на степных пастбищах или в долинах горных ущелий вблизи г. Чжаосу (в степи, называемой Аксу, в степном районе Самуташи, горном районе Акьясы, в ущелье Сяохунхай) и г. Хоргос (в горной долине Цюхэтай). Изваяния представляют собой высеченные из камня стелы, которым придана форма человеческой фигуры. На четырёх изваяниях в верхней части высечен овал лица с обозначенными глазами, ртом и носом, а на туловище изображены складки одежды и две руки, сложенные на животе. В какой-то мере, пишет Ван Цзы-юнь, общий характер фигур напоминает статуи из курганов династии Тан, однако контур лица передаёт особенности среднеазиатского типа, что ярко проявилось в изваяниях из чжаосуского Аксу и Самуташи.

Изваяние в Самуташи имеет высоту 1,45 м. Высеченные на его лице борода, усы, брови, нос, вместе с некитайским платьем, столь характерны, что напоминают облик представителя иранской народности. Изваяние из чжаосуского Сяохунхая в общей обрисовке напоминает изваяние Самуташи, но лучше сохранилось. Высота его 2,30 м. В правой руке, как и на изваянии Самуташи, изображен «винный сосуд [или же чаша (пиала. - Р.И. ) для питья кумыса], а левая рука держит край одежды». Спереди на голове высечена шапка, а сзади очень длинные волосы с украшениями. На туловище, на лбу, на руке, держащей сосуд, есть какие-то знаки, напоминающие «древнеуйгурское письмо».

Ещё одно изваяние с обрисовкой лица обнаружено в районе г. Хоргоса. В отличие от трёх предыдущих оно изображает женщину, держащую обеими руками прямо перед животом какой-то сосуд. Высота изваяния 0,9 м. Ван Цзы-юнь считает возможным по технике исполнения сблизить эти изваяния с известными каменными изваяниями из

провинции Хэнань и изваянием ханьского времени из провинции Шэньси, называемым «Ткачиха».

Такова общая характеристика изваяний из Синьцзяна. Далее Ван Цзы-юнь, обращая внимание на то, что большинство изваяний ориентировано на восток - «к восходу солнца», высказывает предположение, что изваяния были для древних кочевых племён «идолами, которым поклонялись».

Подобное определение назначения изваяний автор считает возможным аргументировать тем местом в тексте о сюнну из «Шицзи», где сказано: «сюнну... поклонялись солнцу, как началу жизни».

Касаясь вопроса о датировке каменных изваяний, автор приводит определение Н.И. Веселовского, указавшего на принадлежность аналогичных изваяний древнетюркским племенам, и со своей стороны добавляет, что, поскольку данный район Синьцзяна территориально связан с Казахстаном, синьцзянские изваяния можно считать памятниками, созданными древними усунями. Дальше Ван Цзы-юнь развивает свою мысль следующим образом: племена усунь, как часть сюнну, которые, по его мнению, были в свою очередь частью туцзюэ, распространились в районе Или в начале династии западной Хань (III в. до н.э.).

С другой стороны, данные изваяния по технике близки ханьским статуям из Центрального Китая, а поэтому их можно считать произведениями «эпохи Хань, если не более ранними».

Подобная датировка нам представляется сомнительной. Автор связывает изваяния с какой-то частью туцзюэ, тем самым датируя их III в. до н.э. Но, как известно, в китайских хрониках туцзюэ - тугю появляются только с первых веков н.э. К тому же в хрониках Суй-шу, Тан-шу и других вместе с характеристикой тугю рассказывается о создании каменных изваяний в честь покойных, но подобных подробностей нет при описании усуней. Простая ли это случайность, или же автор даёт неточную датировку изваяния? Вероятнее всего последнее, тем более, что ссылка на совпадение техники изготовления изваяний с ханьскими статуями вряд ли основательна. Эти совпадения скорее всего объясняются самим материалом, из которого сделаны изваяния, и орудиями его обработки, а не синхронностью их изготовления в каждом отдельном случае.

Вопрос о значении каменных изваяний древнетюркского времени уже давно является предметом оживлённой дискуссии. Дискуссия эта возникла в связи с расхождением между дешифрованными орхонскими текстами, согласно которым на могилах знатных тугю устанавливалось изваяние наиболее значительного врага умершего , и текстом перевода Н.Я. Бичурина из китайской хроники Суй-шу о том, что на таких могилах устанавливался «нарисованный облик покойника ».

Л.А. Евтюхова, опираясь на указанный выше текст перевода Н.Я. Бичурина и портретную технику изваяний, считает, что «каменные изваяния обозначают самих умерших». Противоположного мнения придерживается А.Д. Грач, который пишет, что «каменные изваяния изображали на Орхоне наиболее сильных, наиболее влиятельных врагов покойного тюркского кагана или знатного тюрка». Иначе рассматривает этот вопрос С.В. Киселёв, который, солидаризуясь с определением назначения изваяний, данным Л.А. Евтюховой, допускает, однако, что часть грубых изваяний, «балбалов», является изображением врагов. Наконец, А.Н. Бернштам писал, что «балбалы» «могли быть как изваяниями портретного характера, воспроизводящими похороненного, так и изображением обобщённым, воспроизводящим его слугу в потустороннем мире».

Л.А. Евтюхова и другие исследователи пользовались тем местом из хроники Суй-шу, которое в переводе Н.Я. Бичурина гласит: «В здании, построенном при могиле, ставят нарисованный облик покойника и описание сражений, в которых он находился в продолжение жизни. Обыкновенно, если он убил одного человека, то ставят один камень. У иных число таких камней простирается до ста и даже до тысячи».

Вторая часть этого отрывка даёт объяснение находимым археологами вереницам камней на тугюских могилах. Первая часть позволяла допустить, что «нарисованный облик покойника» - это и есть каменное изваяние, а «описания сражений» - это стелы, подобные той, которая установлена в честь Кюльтегина. Во всяком случае именно так понимали бичуринский перевод позднейшие исследователи.

Обратимся к китайскому подлиннику. Прежде всего следует отметить, что раздел о тугю в переводе Н.Я. Бичурина имеет ссылку на китайскую династийную историю Тан-шу (Синь-тан-шу), а в подзаголовке есть ссылки на династийные историки Чжоу-шу

Каменные изваяния из Синьцзяна: 1 - из чжаосуского Самуташи (выс. 1,45 м); 2 - из чжаосуского Аксу (выс. 1,2 м); 3 - из чжаосуского Сяохунхай (выс. 2,3 м, вид спереди); 4 - то же, вид сзади; 5 - из района г. Харгоса (выс. 0,9 м).

(Открыть Рис. в новом окне)

и Суй-шу, созданные в начальный период правления династии Тан (первая половина VII в.). Это не случайно, так как в самой Тан-шу, составленной с привлечением материалов Чжоу-шу и Суй-шу, история тугю изложена более кратко и не содержит тех сведений о погребальном обряде, которые изложены в более ранних известиях.

Династийные истории - Чжоу-шу, составленная танским историком Линху Дэ-пенем, и Суй-шу, автором которой является танский историк Вэй Чжэн, были созданы по распоряжению императора Гао-цзу, основателя танской династии (618-626). Авторы обеих историй были не только современниками, но и коллегами, состоявшими в одном учёном комитете для создания династийной истории эпохи «шести династий» - «Лю-чао» (IV-VI вв. н.э.). Насколько позволяют судить материалы китайской истории, текст Чжоу-шу был составлен раньше, чем Вэй Чжэн закончил работу над Суй-шу. В обеих историях разделы о тугю в общем почти текстуально совпадают, исключая стилистические изменения и некоторые второстепенные детали, но вместе с тем, как уже указывалось в работе А.Д. Грача, имеется существенное расхождение в одной детали описания погребального обряда тугю. Это расхождение в двух текстах, на которые ссылается Н.Я. Бичурин, по каким-то причинам не было указано ни в первом издании его труда, ни во втором. В последнем не указано также, что в тексте перевода Н.Я. Бичурина из Суй-шу допущен существенный пропуск. Ознакомимся с текстом обеих хроник (точнее - династийных историй). Приведённое выше место из текста перевода Н.Я. Бичурина должно быть переведено так:

Из Суй-шу (цзюань 84, стр. 2а): «у могилы из дерева ставят дом. Внутри его рисуют [тухуа] облик покойника, а также военные подвиги, совершённые им при жизни. Обыкновенно, если он убил одного человека, ставят один камень и так до сотни и тысячи. Если умер отец или брат, то дети и братья женятся на матери и жене брата. В течение пяти месяцев много убивают баранов и лошадей. По принесении баранов и лошадей в жертву...» (далее, как у Н.Я. Бичурина).

Это же место в Чжоу-шу (цзюань 50, стр. 4б) гласит: «По окончании похорон на могиле ставится каменный знак, другие камни много или мало [ставятся] в зависимости

от количества убитых людей [покойником] при жизни» (далее идёт тот же текст, что и в переводе из Суй-шу).

Таким образом, в текстах обеих хроник есть расхождение в подробностях описания, но нет противоречия. В одном случае указывается, что ставят каменный знак, в другом, что, если убит один, ставят один камень и т.д., но перед этим сообщается о сооружении деревянного дома, внутри которого рисуют облик покойного и картины его военных подвигов. Подробностей о домике и изображении покойного нет в Чжоу-шу. Случайны ли приведённые тексты? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо обратиться к наиболее близким по времени другим династийным историям и энциклопедиям. Известно, что китайские авторы династийных историй, не говоря уже о составителях энциклопедий, очень бережно относились к сочинениям своих предшественников и, переписывая их зачастую полностью, сохранили для последующих поколений многие ценнейшие сведения, которые неминуемо могли быть утрачены.

Конечно, исследовать данный вопрос по всей обширной китайской исторической литературе не представляется возможным, но материалы, взятые из разных источников, по времени наиболее близких к Чжоу-шу и Суй-шу, позволяют сделать определённые выводы.

Остановимся на трёх источниках.

Истории династий Чжоу и Суй были использованы в более позднем памятнике той же танской династии - «Бэй-ши» (автор Ли Янь-шоу). Погребальный обряд тугю излагается здесь (цзюань 99, стр. 3б) точно так же, как в Суй-шу, исключая только указание, что дом при могиле делается из дерева (т.е. просто сказано: «у могилы ставят дом»). Тождественное описание встречается в ряде других хроник, рассматривающих те же исторические периоды, что и Бэй-ши, причём в одних упоминается деревянный дом, в других говорится о доме вообще, без указания материала, из которого он сделан. Иными словами, текст Суй-шу лёг в основу позднейших династийных историй. Что касается текста Чжоу-шу, то он лёг в основу ряда известных энциклопедий средневекового Китая. В энциклопедии Цэфу-Юаньгуй, созданной особой комиссией в 1005-1013 гг. (в период династии Сун), описание погребального обряда тугю даётся точно так же, как в Чжоу-шу (цзюань 961, стр. 21 а, б). Полное текстуальное совпадение с Чжоу-шу встречаем и в разделе об обычаях тугю написанного в XIV в. сочинения Ма Дуань-лина «Вэньсяньтункао» (цзюань 213, стр. 3б).

Следовательно, если тщательно анализировать китайские тексты, то придётся признать, что они не опровергают указания орхонских текстов о том, что каменные изваяния - это изображения врагов. Рисованное изображение покойного знатного тугю и его подвигов наносилось, вероятно, на какой-то плоскостной материал в деревянном доме при могиле. Недолговечность дерева не позволила открыть археологам эти намогильные сооружения древних тугю, но возможно, что те остатки дерева и камня с рисунками, находимые у могил тугю, о которых сообщает С.В. Киселёв в своем обширном труде «Древняя история Южной Сибири», и есть остатки этих могильных сооружений.

Опубликованный в статье Ван Цзы-юня материал, несмотря на спорность выводов автора, вновь ставит вопрос о необходимости широких совместных работ китайских и советских учёных, особенно над историей таких районов, как Синьцзян, судьбы народов которого на протяжении многих тысячелетий были тесно связаны с народами Средней Азии и Южной Сибири.

Цзи Юнь Цзи Юнь

(1724-1805 гг.) писатель Совершить ошибку и осознать ее - в этом заключается мудрость. Осознать ошибку и не скрыть ее - это и есть честность.

(Источник: «Афоризмы. Золотой фонд мудрости.» Еремишин О. - М.: Просвещение; 2006.)

. Академик . 2011 .

Смотреть что такое "Цзи Юнь" в других словарях:

Расположение точки Юнь мэнь Юнь мэнь (雲門, yún mén дверь облаков) – вторая точка меридиана лёгких. Обозначение по западной классификации – P 2; LU 2. Расположение Кверху от первого ребра, в подключичной ямке, в сторону от средней линии на 6 цуней … Википедия

На иллюстрации империи Цин Полководец Шу Хань … Википедия

- (второе имя Ши хэн, 261 303) китайский поэт. Один из ведущих литераторов и теоретиков литературы в средневековом Китае. Происходил из семьи крупного чиновника. Был ложно обвинён в измене и убит. Автор более 200 стихотворений, в том… … Википедия

Расположение точки Юй цзи Юй цзи (魚際, yú zì граница тенара) – десятая точка меридиана лёгких. Обозначение по западной классификации – P 10; LU 10. Расположение На кисти у середины I пястной кости на границе ладонной и тыльной поверхностей кисти с … Википедия

- … Википедия

Список синологов, пишущих на русском языке Это служебный список стате … Википедия

В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена. Вы можете … Википедия

СЫ КУ ЦЮАНЬ ШУ Поли. собр. книг четырех хранилищ. Полное название С.к.ц.ш. цзун му ти яо (Аннотированный сводный каталог полн. собр. книг четырех хранилищ). Каталог имп. б ки. Известен также как Сы ку (Четыре сокровищницы), Сы бу (Четыре… … Китайская философия. Энциклопедический словарь.

Фишман Ольга Лаз - ФИШМАН Ольга Лаз. (1919 86) китаевед филолог. Род. в семье адвоката. В 1941 окончила филол. ф т ЛГУ. Ее учителем был синолог акад. В. Алексеев; позже Ф. считала себя ученицей и последовательницей Н. Конрада. В 1946 защитила канд. дисс. Ли Бо в… … Российский гуманитарный энциклопедический словарь

ДРЕВНИЙ МИР Древний Египет Неизвестные авторы Ассирия Ахикар Древняя Греция Фалес Милетский Солон Питтак Биант Клеобул Хилон Анахарсис Агафон Анаксагор Клазоменский Антисфен Апеллес … Сводная энциклопедия афоризмов

Чтобы сузить результаты поисковой выдачи, можно уточнить запрос, указав поля, по которым производить поиск. Список полей представлен выше. Например:

Можно искать по нескольким полям одновременно:

Логически операторы

По умолчанию используется оператор AND .
Оператор AND означает, что документ должен соответствовать всем элементам в группе:

исследование разработка

Оператор OR означает, что документ должен соответствовать одному из значений в группе:

исследование OR разработка

Оператор NOT исключает документы, содержащие данный элемент:

исследование NOT разработка

Тип поиска

При написании запроса можно указывать способ, по которому фраза будет искаться. Поддерживается четыре метода: поиск с учетом морфологии, без морфологии, поиск префикса, поиск фразы.
По-умолчанию, поиск производится с учетом морфологии.
Для поиска без морфологии, перед словами в фразе достаточно поставить знак "доллар":

$ исследование $ развития

Для поиска префикса нужно поставить звездочку после запроса:

исследование*

Для поиска фразы нужно заключить запрос в двойные кавычки:

" исследование и разработка"

Поиск по синонимам

Для включения в результаты поиска синонимов слова нужно поставить решётку "# " перед словом или перед выражением в скобках.
В применении к одному слову для него будет найдено до трёх синонимов.
В применении к выражению в скобках к каждому слову будет добавлен синоним, если он был найден.
Не сочетается с поиском без морфологии, поиском по префиксу или поиском по фразе.

# исследование

Группировка

Для того, чтобы сгруппировать поисковые фразы нужно использовать скобки. Это позволяет управлять булевой логикой запроса.
Например, нужно составить запрос: найти документы у которых автор Иванов или Петров, и заглавие содержит слова исследование или разработка:

Приблизительный поиск слова

Для приблизительного поиска нужно поставить тильду "~ " в конце слова из фразы. Например:

бром~

При поиске будут найдены такие слова, как "бром", "ром", "пром" и т.д.
Можно дополнительно указать максимальное количество возможных правок: 0, 1 или 2. Например:

бром~1

По умолчанию допускается 2 правки.

Критерий близости

Для поиска по критерию близости, нужно поставить тильду "~ " в конце фразы. Например, для того, чтобы найти документы со словами исследование и разработка в пределах 2 слов, используйте следующий запрос:

" исследование разработка"~2

Релевантность выражений

Для изменения релевантности отдельных выражений в поиске используйте знак "^ " в конце выражения, после чего укажите уровень релевантности этого выражения по отношению к остальным.
Чем выше уровень, тем более релевантно данное выражение.
Например, в данном выражении слово "исследование" в четыре раза релевантнее слова "разработка":

исследование^4 разработка

По умолчанию, уровень равен 1. Допустимые значения - положительное вещественное число.

Поиск в интервале

Для указания интервала, в котором должно находиться значение какого-то поля, следует указать в скобках граничные значения, разделенные оператором TO .
Будет произведена лексикографическая сортировка.

Такой запрос вернёт результаты с автором, начиная от Иванова и заканчивая Петровым, но Иванов и Петров не будут включены в результат.
Для того, чтобы включить значение в интервал, используйте квадратные скобки. Для исключения значения используйте фигурные скобки.